Все умерли.
В преддверии конца света особенно приятно смотреть/слушать "Собор Парижской Богоматери", потому что последняя песня заканчивается строчкой "В 2000 году грядет конец света", или что-то вроде этого. А я до сих пор испытываю ощущение ладони на лице, потому что в декабре они были в Москве, а мне на них не хотелось. Стоило в связи с этим появиться на Первом товарищам Уроду, Извращенцу и Бабнику, так я сразу воспылала страстью огненной все это увидеть.
На самом деле "Собор" - это авангард. Королевские стрелки носят форму омоновцев, цыгане жгут костры в жестяных бочках, а господин Герцог бегает в штанах военной расцветки. Но несмотря на Феба Шатопера в джинсах, из-за которого я ругалась на весь дом (спросите маму, она подтвердит), я в восторге. Знаете, такого рода восторге, от которого хочется лезть на стену и бегать по потолку.
Меня умиляет, как мелкие, но важные детали умудряются воткнуть в одну строчку песни. А посмотрите: сделать это смогли только французы, потому что во французском языке можно в одну строчку рассказать целую историю одного небольшого государства. За это спасибо О, Великому (аллилуйя!) Люку Пламондону (теперь я поняла, почему его называют величайшим).
Чего уж говорить о том, что актеры в два раза старше своих персонажей, Фролло не лыс, Феб похож на старого еврея, и лишь прекрасный Квазимодо хорош, не считая того, что совершенно не глух. Но мне на мелочи плевать, я сегодня предвзята и могу растерзать любого, кто помешает мне спокойно любить "Собор Парижской Богоматери".